Только этим утром Фируза Султан вернулась во дворец вместе со своей свитой. Все это время они гостили во дворце Гевхерхан Султан, ведь госпожа уверена, что если она и не сможет заручиться поддержкой дочерей соперницы то хотя бы сумеет сблизиться с ними и потихоньку расставить своих верных служанок среди доверенных лиц членов династии. Только так она сумеет всегда держать руку на пульсе. Оно и верно, ведь даже если доказательств её вины в том покушении на карету нет, то она все равно должна была как ни в чем не бывало проявить сопереживание и быть самим пониманием рядом с сестрой правящего Султана.

Сразу же по возвращению во дворец Кайла встретилась с Шехзаде Ахмедом. Он давно ведет свою тайную переписку через доверенное лицо матери. Правда вот сегодняшнее письмо должно было стать последним из тех что получит тайный адресат. На это у Султанши и кого-то из других её доверенных лиц были свои планы. Кайла не вдавалась в подробности да и не положено ей было знать все. От нее требовалось лишь доставить письмо и кое-что передать на словах...

Уже шагая по коридору она заметила одну из служанок Фахрие Султан - Настя! - она негромко окликнула её и подошла ближе - Передай это своей госпоже, скажи, что Шехзаде хочет встретиться с ней. Карета уже готова и ждет у дворца. - прошептав это, девушка отдала записку и отправилась в покои госпожи чтобы помочь другим служанкам разобрать вещи. Конечно же Шехзаде не назначал этой встречи и вообще этот день посвятил охоте. Только вот за время отсутствия Кайла как-то подзабыла как быстро все меняется здесь и не знала, что Настя теперь вовсе не Настя да и вдобавок больше не является служанкой Султанши...

[NIC]Кайла Хатун[/NIC]
[STA]служанка Фирузы Султан[/STA]
[AVA]http://s7.uploads.ru/g3H7n.jpg[/AVA]

Фахрие ничего нового не ждала от этого дня: слишком обыденно, однообразно тянулись они. Или это была лишь внешняя оболочка жизни? На самом деле в душе, уже которую неделю, она ждала письма. Но была тишина. Он не писал ей не только записок о встрече, но даже и простых писем, кои не зазорно было бы передать хоть через десяток рук. Конечно это было глупо, но Фахрие ревновала. Ревновала помимо своей воли, боясь даже подумать что где-то там у него есть другая. Но разве не хотела она этого всю жизнь? Сколько султанша молилась, чтобы Всевышний развёл их с Ахмедом навсегда? Позволил забыть пробежавшую искру? Когда-то брошенное несерьёзно "если бы ты не был моим братом, я бы стала твоей женой", дало свои всходы. В заточении вынужденного замужества она сама взрастила в себе эту любовь, но едва ли надеясь на взаимность. Но в тот день, за несколько дней до приезда Валиде-султан, когда стала известна скорбная новость, приехал он...и Фахрие окончательно потеряла голову. Скольких трудов ей стоило не думать о нём, не улыбаться, не наделать глупостей...даже сейчас, когда они живут в одном дворце, она не решается быть слишком открытой и позволить ему того же. Они встречаются тихо, незаметно, редко. Но даже этих встреч в последние месяцы она лишена.

Дабы избыть тоску, Фахрие занималась повседневными развлечениями, свойственными женщинам её положения. Но даже от них становилось скучно. Разве не могла она станцевать сама, почему только наложницы? В голове всплыла старая дворцовая легенда, согласно которой одну из дочерей султана всё же выдали замуж в Европу и там она танцевала для своего венценосного супруга, так, как это здесь делают и обычные рабыни, и фаворитки, пока не достигнут статуса, освобождающего их от подобной "унизительной работы". Но Фахрие вспомнила как в долгие дни одиночества, ещё до рождения Орхана, она всё же убедила одну из своих служанок найти и привести ей танцовщицу. И конечно же об этом надо было молчать. Смогла бы она танцевать сейчас также как тогда? Но от этих мыслей её оторвало внезапное появление Насти. Где-то в мыслях было ещё очень сложно называть её иначе. Имя девушке, безусловно, шло куда больше нового, но иначе было нельзя. Или она просто забыла что сама же разрешила ей войти мгновение назад?
Женщина приветливо склонила голову, подала руку девушке (они установили негласное правило, что целует руку только Орхан, его фаворитка могла только коснуться лбом руки в знак уважения). Но слова новоиспечённой Дениз-хатун заставили султаншу посерьезнеть, улыбка померкла. Какой ещё сюрприз может предложить этот дворец? Жестом она велела всем удалиться.
- Дениз, что случилось? - не скрывая своего беспокойства (мало ли какую интригу задумали в этом гнезде змей снова). - Только никакой неуместной пощады моих чувств и обмана. Рассказывай. - госпоже и в голову не могло прийти, какие новости принесла девушка, по крайней мере от неё она ожидала этого меньше всего. И даже не предполагала, что в это скучное утро так внезапно переменится её настроение.

Фахрие напряжённо наблюдала за своей бывшей служанкой, вслушивалась в каждое слово. Сколько труда потребовалось, чтобы не выдать своего волнения, когда в руках оказался заветный конверт! Многозначительные слова девчонки также болезненно подействовали на госпожу. Да кто она такая, чтобы судить её? Упрекать, учить, осуждать даже мысленно? Впрочем, мысленно на здоровье, сколько угодно, Фахрие было всё равно. Эта связь возникла ещё задолго до её появления, слишком была прочна, прошла сквозь годы, чтобы сломаться о знание одной рабыни. Но следовало призвать девчонку к молчанию. Голос предательски дрожал, когда султанша попыталась начать говорить:
- Ахмед...он всё-таки не забыл. - вырвалось у женщины, когда она ознакомилась с содержанием письма. Он обещал довольно давно добиться лучших условий для их встреч, дождаться удобного времени...и вот счастье так близко. Фахрие уже давно не корила себя за порочное чувство и готова была сорваться ехать прямо сейчас. Женщина встала и беспокойно сделала несколько шагов вдоль комнаты. Приказать заложить карету? В записке не сказано ничего о том, что он пришлёт за мной свою, как делает обычно...придётся рискнуть. - размышляла госпожа.
- Я еду, непременное еду, иначе шанс может быть упущен и тогда неизвестно как скоро мы снова увидимся с ним. - от услышанного Фахрие даже остановилась. Кажется она на мгновение забыла что в комнате не одна.
- Что? Что ты сказала? Ты не едешь, нет! Ты и так достаточно знаешь, что бы сидеть тут молча и наслаждаться своим счастьем, не мешая моему. - жёстко возразила женщина. - Ты ещё слишком молода, чтобы понять множество вещей, достаточно того, что ты знаешь. И, полагаю, достаточно умна, чтобы молчать об этом. Носи это знание при себе. И свои размышления об этом тоже. Никто не должен знать. Никто. Никогда. Ни слова. - встревоженно, настороженно и одновременно ничуть не шутя, произнесла госпожа. - Что ты хочешь? Зачем тебе эта поездка? Со мной ничего не случится. - убеждённо сказала Фахрие. Но кажется никакие уговоры не могли подействовать на эту девчонку.

...Всё же поддавшись её невероятному влиянию и редкому обаянию, султанша взяла фаворитку сына с собой под предлогом весьма благовидным, чтобы не вызвать подозрений. Как не странно, но карета действительно была готова и послана Ахмедом за ней. Тогда почему Настя не сказала об этом сразу?
- Почему ты не сказала, что шехзаде послал за мной?- спросила госпожа уже по дороге в один из любимых охотничьих домиков османской династии. Сюда изредка приезжали женщины, хотя мужчины не жаловали эту резиденцию, порядком разорив местные леса. Но Фахрие любила это места с детства и именно здесь состоялось первое свидание с Ахмедом после того как молодая вдова перебралась во дворец брата.
Женщина сидела в карете всю дорогу с каким-то особенно вдохновлённым и радостным видом, не в силах держать эмоции при себе. Но вдруг будто бы её что-то не на шутку взволновало, султанша нахмурилась, лицо стало серьёзным и даже, казалось, побледнело.
- Ты будешь молчать. Молчать так, будто ничего не знаешь. - ещё раз чётко, почти по слогам, произнесла женщина. - Ни одна живая душа не должна знать об этом. Даже во сне - ты должна мне поклясться! - под пытками или угрозами, ты никому не выдашь этой тайны. Тем более моему сыну. Ты поняла меня? - немигающим взглядом смотрела Фахрие на бывшую служанку.

Фахрие повела головой в знак неодобрения дерзости, которую себе позволяла Дениз. Да, возможно ей везде чудилось сейчас совершенно иное от того, что ей говорили, делали, думали о ней, но всё же. У девчонки слишком хорошо подвешен язык, но она забывается, где между ними стоят границы. Тем более границы личной жизни госпожи были неприкосновенны, какими бы неправильными бы они не были. Да и откуда эта уверенность? Впрочем, разумеется, никуда бы Фахрие Настю не взяла. Но раз уж так получилось...
- Да, я по-прежнему считаю, что тебе не стоило ехать. И этого больше не повторится. - дала понять свою не изменившуюся из-за данного согласия позицию Фахрие. Повисло недолгое молчание, но даже во время оного женщина не могла сосредоточиться на более приятных мыслях о встрече, нежели те, что почему-то прочно задержались в её голове. Ей хотелось думать об Ахмеде, но в голове и перед глазами проносились совершенно иные образы. Становилось неуютно и страшно, будто бы всё это происходило в первый раз. Но султанша сделала всё, чтобы не поддаваться эмоциям: чувства - плохие советчики. Об этом же твердила ей и Дениз, именно её пылкая речь вернула госпожу к действительности. Но вновь Фахрие была неприятно удивлена её поведением, оказавшееся наедине с ней совершенно прежним. Эта девчонка не собиралась смирять свой характер! Сестре султана стоило предпринять немалые усилия, чтобы сдержать свои чувства. Но она успешно стала обыкновенно сдержанной.
- Я говорю тебе то, что ты должна хорошо запомнить. - по лицу пробежала тень. - Ты ещё не поняла...здесь, в этом дворце, порой даже одна семья раздираема скандалами и интригами, даже против друг друга. А ты и вовсе в глазах других ещё чужая. Я, кажется, могу тебе доверять и делаю это...но вплоть до сегодняшнего дня ты не знала ничего, как и все. Ты была безопасна. - женщина замолчала на несколько секунд. - Я предпочла умереть с этой тайной, но выходит что ты её узнала, а значит я вправе требовать от тебя клятв и обещаний. Потому что этот дворец полон обстоятельств, способных заставить тебя говорить.И, я боюсь, что если придётся выбирать между жизнью Орхана и моей, ты сделаешь его не в мою пользу. Но будет счастьем, если никто не узнает о том, что знаешь ты. Тебе даже на глаза лучше не показываться шехзаде. Он привык проверять моих служанок на надёжность по-своему. А я не хочу чтобы он задавал тебе те же вопросы.
В одну минуту ей хотелось убедить Дениз что её доверие по-прежнему сильно, что она в безопасности, что отношения их по-прежнему тёплые, но что-то не позволяло, внутренний страх не отпускал Фахрие. Она предпочла уйти от темы.
За окном пейзаж был всё тот же, но по некоторым приметам было понятно, что они ещё далеко. Сердце Фахрие заныло от тоски, счастье казалось таким близким и одновременно таким недосягаемым.
Однако предаться тоске вновь не представилось возможным - карета внезапно остановилась.
- В чём дело? - беспокойно огляделась султанша, будто причина внезапной остановки крылась внутри кареты. Нет, причина была вне. Она хотела бы выйти сама, но предупредительная служанка выглянула первой. - Что там случилось?

Их взаимное чтение моралей и упрёков, пусть и завуалированных, друг другу могло продолжаться целую вечность. Наверное...но что могла поделать султанша, мучимая не совестью, но страхом? Хотя казалось бы что может простая рабыня, пусть даже любимая её сыном? На самом деле, обладая таким знанием девушка могла много больше, чем могло бы показаться. Но Фахрие надеялась, что это вскоре забудется и девчонка не вздумает шантажировать её при малейшем неблагоприятном развитии событий. По крайней мере она пыталась убедить в этом госпожу и волей-неволей Фахрие ей поверила. Было в этой девочке что-то вызывающее доверие, даже такой страшной тайны.
Но её стоило ещё раз, а может и не раз уговорить молчать. Наверное Фахрие больше всего боялась, что правда станет известна, но не матери или брату, а именно сыну.
- Хорошо, я надеюсь что могу по-прежнему тебе доверять, как было с того дня, как ты только попала во дворец. А теперь забудем об этом хотя бы на время, а то даже у этого леса есть уши. - как можно более снисходительно сказала госпожа, делая вид, что пропустила искренность девушки мимо ушей. Той не стоило давать понять, сколь важно для султанши обладание ею этого знания.

Слова Насти прозвучали как гром среди ясного неба. Как такое возможно? Эта дорога в былые времена хорошо охранялась и подобное было почти невозможно, но сейчас это так - разбойники, или кто-то хуже (предатели или враги империи) решили напасть на беззащитных женщин. Но Настя не растерялась, может быть ей было не привыкать к таким непростым забегам, но всё же. Теперь они поменялись ролями, жизни их обеих были в руках этой хрупкой девушки и султанше не оставалось ничего иного, кроме как подчиниться. Фахрие с ужасом представила сколько им придётся бежать. А с учётом возраста и довольно ленивого образа жизни погоня могла оказаться для Фахрие очень недолгой. Но когда человек хочет жить, он способен и не на такое.
О сохранности платья и вовсе пришлось забыть. Но султанша неожиданно быстро избавилась от его мешающей длинны. Хотя для правоверной мусульманки это было немыслимо - передвигаться так дерзко обнажив тело. Но бежать стало много легче и быстрее. Хотя Фахрие понимала что убежать от толпы разъярённых мужчин довольно сложно, если ни сказать что вообще невозможно. Тем более местность вглубь от дороги путницам вовсе была не знакома: Настя иностранка, а Фахрие обыкновенно пренебрегала этим, сугубо мужским увлечением, даже ради зрелищного представления.
Женщина принялась паническим взглядом осматривать местность, нет, этих мест она не знала. Что делать? Насколько далеко они от дома, где её ожидает брат?
- Нам нужно бежать дальше, но нас могут поймать, мы одни в лесу. А ждать до ночи небезопасно. Ещё немного и мы окажемся в окружении. - Фахрие сделала ещё один глубокий вдох. - Но давай попробуем так же тихо уйти. Хотя я не имею ни малейшего представления что им от нас нужно. Все наши богатства в карете. Ни у тебя, ни у меня нет золота. - слова госпожи обрываются. - Медлить нельзя, идём. Должен же быть где-нибудь конец этому лесу! - женщина резко умолкла, боясь привлечь к себе внимание. Прислушалась. Ей хотелось уловить хоть какие-нибудь звуки человеческого жилья или движения, кроме топота сапог преследователей.
- Туда! - решительно указала она на тропу поодаль. Султанша не была уверена в своём выборе, но стоило двигаться. Тем более разбойники кажется отчего-то решили идти в другую, но параллельную им сторону, пришлось стать ещё тише, ступать осторожно.
...Ту минуту, когда они наконец выбрались из чащи на сколько-нибудь обитаемую местность, госпожа запомнила на всю свою жизнь.
- Кажется спасены. Этой дорогой часто ездят евреи, что привозят во дворец ткани и сладости. Одна из них, лара Фейга, рассказывала об этой дороге. Пойдём, возможно, и сегодня они проедут здесь, заберут нас. - и женщина решительно двинулась в сторону, казалось бы, знакомой местности.